12-10-2023
Со́ловей-разбо́йник (произносится именно Со́ловей, а не Солове́й) — в восточнославянской мифологии — лесное чудовище, нападающее на путников и обладающее смертоносным свистом. Побеждён Ильёй Муромцем, который отвёз его на показ князю в Киев, а затем казнил на Куликовом поле.
Содержание |
Легенда о Соловье найдена П.И.Мельниковым в одном из рукописных сборников XVII века и опубликована в «Нижегородских губернских ведомостях» в 1845 и 1847 гг.
Действительно, до христианства у мокши и эрзи были распространены имена птиц[2].
Вероятно, что Соловьем-Разбойником являлся реальный человек. Скорее всего, это был князь, который проживал на острове на территории нынешнего села Зазимье Броварского района Киевской области. Село находится в 10-15 км от Киева, на берегу Десны (правда, за последние пару столетий Десна ушла от села на 3 км оставив заплавные озера). Мимо села в древние времена шла дорога на Киев из Остра по Десне и суше. А собственно и изо всей северной Руси. Не исключено, что этот князь брал дань у путешествующих. В свою очередь, киевскому князю явно хотелось монополии, и он отправил разобраться рать Ильи Муромца.
Существует и другая версия места сражения Соловья-Разбойника и Ильи Муромца.
Ой, ты, гой еси, Илья Муромец!
Пряма дорожка не проста стоит:
Заросла дорога лесами Брынскими,
Протекла тут речка Смородина;
Еще на дороге Соловейко-разбойничек
Сидит на тридевяти дубах,
сидит тридцать лит,
Ни конному, ни пешему пропуска нет…
Сидит Соловей-разбойник
на сыром дубу,
Сидит Соловей-разбойник,
Одихмантьев сын.
А то свищет Соловей да по-соловьему,
Он кричит, злодей-разбойник,
по-звериному,
И от его ли то от посвиста соловьего,
И от его ли то от покрика звериного
Те все травушки-муравы уплетаются,
Все лазоревы цветочки осыпаются,
Темны лесушки к земле все
преклоняются,
А что есть людей — то все
мертвы лежат.
Прямоезжею дороженькой —
пятьсот есть вёрст,
Ай окольноей дорожкой —
целая тысяча.
Согласно былине Илья Муромец поехал ко граду Киеву прямою дорогою от Чернигова, которую заложил Соловей-разбойник ровно тридцать лет, не пропускал ни конного, ни пешего, а убивал не оружием, но своим свистом разбойничьим. Выехал Илья Муромец в чисто поле и увидел попрыски богатырские, и по них поехал, и приехал на те леса Брынские, на те грязи топучие, на те мосты калиновы и к той реке Смородинке. Соловей-разбойник послышал себе кончину и бессчастие великое и, не допуская Илью Муромца за двадцать верст, засвистал своим свистом разбойническим крепко; но богатырское сердце не устрашилось. И, не допуская еще за десять верст, засвистал он громче того, и с того свисту под Ильею Муромцем конь спотыкнулся. Приехал Илья Муромец под самое гнездо, которое свито на девяти дубах; и Соловей-разбойник, на гнезде сидя, увидел святорусского богатыря, и засвистал во весь свист, и хотел Илью Муромца убить до смерти. К востоку от города Карачева лежит село с былинным названием Девять Дубов, что в лесах Брынских. Имеется там и речка Смородинка, упоминаемая в былине.
Ахматович, Одихмантьевич, Рахматович, Рахманов — птица рахманная, представляет собой, по определению академика Ягича, сложный образ, в котором есть черты птицы и человека, чудовищного богатыря. Соловей-разбойник залёг дорогу в Киев, по которой едет Илья Муромец; он тридцать лет никого не пропускает, оглушая своим свистом и ревом; его гнездо на 9 дубах, но есть у него и терем; у Соловья-разбойника есть сыновья и дочь богатырша — «перевозница».
Илья привозит Соловья в Киев и за его коварство убивает его или подвергает иной казни. В одном случае Соловей-разбойник является помощником Ильи в бою, и его образ сливается с представлением о Соловье Будимировиче.
Академик Ягич пытался объяснить происхождение Соловей-разбойника из легенд о Соломоне, но, как доказал профессор В. Ф. Миллер, для такого объяснения нет достаточных данных, а самое производство имени Соловья-разбойника от Соломона, причём впоследствии явилось представление о птице, оказывается крайне натянутым.
В свою очередь, исходя из своей восточной гипотезы, В. Ф. Миллер сближает Соловья-разбойника с иранской птицей Симургом, с богатырями Ауладом, Кергсаром, белым дивом. Возможно поэтому Соловей-разбойник изображается с тюркской наружностью. В сказке об Еруслане Лазаревиче находит параллель к Соловью-разбойнику в образе Ивашки-сторожа. Подобное же предположение высказывал раньше В. В. Стасов.
Профессор Халанский, сближая соответственную былину об Илье Муромце с германскими сказаниями о Тетлейфе, видит в Соловье-разбойнике отражение образа Зигурда. Историческую основу для представления о разбойнике Буслаев указывал в летописном сказании о разбойнике Могуте. Вообще литературная история типа «Соловей-разбойник» до сих пор не вполне выяснена, так как во всех приведенных построениях, рядом с ценными указаниями, заключается немало произвола.
М. Забылин (Москва 1880 г. «Русский народ его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия»): «…когда во времена св. Ольги и св. Владимира, Христианская вера проникла в Россию, то она не повсюду и не сейчас подавила славянское язычество, что видим из борьбы Ильи Муромца с Соловьём-разбойником, который, по сказаниям, был никто иной, как беглый жрец, скрывавшийся в лесах, что и могло случиться со многими жрецами и идолопоклонниками, державшимися упорно своего язычества и бежавшими от преследования…»
В XVII веке образ Соловья-разбойника, причём вполне человеческий, широко использовался в русском декоративно-прикладном искусстве. Известны изразцы с его изображением верхом на коне, как терракотовые, так и покрытые глазурью (муравлёные и многоцветные). Широко известен также лубок, где на коне с копьём наперевес сидит типичный польский шляхтич. Всё это говорит о воплощении в Соловье-разбойнике образа врага Руси конкретного исторического периода.
Соловей-разбойник.
